Евгений Николаевич был участником и призером многочисленных областных, всероссийских, всесоюзных и международных выставок, автором 16 персональных выставок, в том числе в Польше, США и Германии.
В 1995 году Е.Н.Каширину за большие заслуги в области фотографического творчества и фотографического просветительства, а также за создание цикла телепередач по краеведению было присвоено почетное звание "Заслуженный работник культуры России", решением рязанского городского Совета от 23.11. 2006 г. №761-III присвоено звание "Почетный гражданин города Рязани".
Трудно представить, как смерть одного человека способна осиротить целый город. Но это произошло.
40 лет, пока он держал в руках фотоаппарат, Рязань была городом Каширина. Теперь он ушел, оставив нас своими должниками. Оставив в смятении - ибо лопнула какая-то пружина мироздания, и в раскаянии - не уберегли. Оставив нас в скучном, становящимся все более бездушным и неприветливым городе. Город без Каширина.
С его уходом закончилась эпоха, когда фотографию делали руками, а душевные движения еще представлялись ценностью, не поддающейся денежному измерению. Вполне вероятно, эту эпоху и назовут каширинской.
Может быть, для кого-то это неожиданность или запоздалое открытие, но мы были современниками великого человека. Если это кажется вам гиперболизацией, попробуйте сами ответить на вопрос, кого из рязанцев можно поставить рядом с Кашириным, в ком еще столь ярко воплотилось моцартианское начало.
Талантливые и даже сверхталантливые люди в Рязани были, есть и будут, но все они творят в рамках избранных профессий, а Каширину в любых границах было тесно. Его «Последнее лето бабушки Фроси» - произведение гениальное само по себе, но это еще и образец новой, не существовавшей до Каширина синтетической формы творчества.
Стихия игры пронизывала его повседневность, которая оборачивалась опять же творчеством. Категорически не желающий процеживать жизнь через сито прагматизма, Каширин ценил ее стихийность и полноту. Он был режиссером жизни, ставящим на ходу спектакль-импровизацию, вовлекая в него всех, кто оказывается на его пути. Связанный по рукам и ногам бесчисленными обязанностями, а еще больше добровольными обязательствами, он был, тем не менее, неподвластен никому, словно ветер. Его внутренняя свобода не прокламировала себя, но обнаруживалась во всем - и в поворотах мысли, и в поведенческих реакциях, и в абсолютно самобытном видении мира.
Художник. Педагог, наставник, опекун. Коллекционер, собиратель, хранитель, спаситель от забвения. Наблюдатель, систематизатор, экспериментатор. Художник. Гостеприимец, отгадчик тайн, утешитель сердец. Романтик и насмешник. Галантный кавалер. Бессребреник. Озорной мистификатор и грустный Бастер Китон. Дон Кихот и Санчо Панса в одном лице. Художник. Еще раз художник.
Зачерпнул из жизни так глубоко, как никто другой. Роздал собственную жизнь и себя самого до дна. Но и оставил - целый океан, который никогда и никому не охватить взором и не освоить целиком.
Каждого из нас сверлит сейчас ощущение невозможности, несправедливости столь раннего ухода того, кто уходить не должен был вообще, кто украшал жизнь, был ее необходимым компонентом. Переплавить это ощущение катастрофы в чувство нежное и светлое только сам Каширин и может нам помочь. Вспомним одну из его смешных историй, его неповторимую интонацию, и улыбнемся сквозь слезы. Вспомним упоминавшееся уже «Последнее лето бабушки Фроси», где с беспощадной ясностью запечатлен уход и конечное упокоение самого близкого автору человека - но какая в этом повествовании толстовская сила и глубина постижения бытия, а главное - преодоление смерти, возвышение над ней.
Одна жизнь Каширина - феерическая - закончилась. Другая - легендарная - только начинается.
29 июня 2007 года умер Женя Каширин, один из основателей Рязанского правозащитного общества «Мемориал» в 1989-м, член первого его правления. Внук расстрелянного в 1937 году касимовского священника Евгения Пищулина не мог тогда оказаться в стороне от попыток увековечить память жертв коммунистического террора...
Евгения Николаевича Каширина официально именовали «фотолетописцем Рязани». Он всегда оказывался с фотоаппаратом в нужное время в нужном месте. После него остался богатейший, очень интересный фотоархив, который Женя, будучи уже тяжело больным, успел систематизировать и передать в Госархив Рязанской области.
Два десятка лет Женя Каширин руководил детской фотостудией, у него осталось множество учеников. Сотни его снимков лежат в фотоальбомах рязанцев - за честь полагали попросить Женю отснять свадьбу, крестины, внуков и уход стариков. И это были не «протокольные» фотографии.
Одна из главных задач, которую ставил перед собой Женя Каширин - запечатлеть историю в лицах, портретах, а - главное - в «бытовом интерьере». Ведь Женя был не только фотографом, он был - Историком. За многими сериями фотографий стояли очень своеобразные, увлекательные рассказы, которыми он охотно делился сначала с друзьями и знакомыми, а потом и с телезрителями своей еженедельной телевизионной программы.
Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что Женя оставил свой, вполне узнаваемый и, несомненно, очень добрый взгляд - на город Рязань, рязанские деревни, а прежде всего - на людей.
Один из фотомастеров как-то сказал: «Мы еще будем гордиться, что жили в одно время с таким человеком, как Женя Каширин...»
Канадские кинематографисты успели снять первую часть документального фильма о фотохудожнике Евгении Каширине из небольшого российского города на Оке...
В 2006 году его знаменитую фотостудию выселили из помещения в центре города. В 2007 году по многочисленным ходатайствам общественности Жене присвоили звание Почетного гражданина города Рязани.
За годы Женя стал как бы неотъемлемой частью пейзажа центра города. Его практически всегда можно было встретить на одном из перекрестков с фотоаппаратом наизготовку. Просто не верится, что больше он не вынырнет вдруг из-за угла со своим потертым фотокофром и всегдашним каширинским приветствием: «Здравствуй, дорогой! Как твое здоровье?..»
Минус Каширин
Страна потеряла Гражданина
Мы не знаем, что сказать по этому поводу. Слов нет. По сравнению с Евгением Николаевичем все мы - пацаны. Не знающие жизни, истории, родства так, как знал он.
Мы никогда не брали на встречу с ним диктофон. Дураки, не думающие ни о чем... Ну он же всегда был с нами. Выйти на улицу и не встретить Каширина мог только тот, кто постоянно сидел дома.
А Женя ходил пешком. Ноги приросли к рязанским улицам, а руки - к фотокамере. Сейчас не время вспоминать то, как его самого и его учеников отправили на улицу. Отправили - в смысле выгнали из единственной в городе студии, где Женя привил сотням (а может быть, и тысячам?) рязанцев любовь к родному краю. У них осталась любовь и зачатки профессионализма. А что осталось у нас? Диски с записями каширинских программ, какие-то кассеты с местного телевидения и фотографии, на которых нет Николаича, а есть только те люди, кто составлял смысл его ЖИЗНИ.
Вчера к нам приходил один его друг - краевед Саша Никитин, и мы в течение часа, бросив верстку номера, обсуждали лишь один вопрос: нужен или нет Рязани музей Каширина? Сегодня - похороны. Куча его земляков, которые понимают, что без Жени не было бы истории земли рязанской, обсуждали только один вопрос: где похоронят Женю? Все они, надеюсь, все же понимают простую вещь - похоронить Каширина - невозможно.
Женя жив в домах большинства рязанцев в его фотографиях, которые он, не брав ни копейки, снимал для каждого, кто его встречал на улице. На улице, о которой мало кто из героев его фотографий знал столько, сколько знал он сам.
Прости нас, Женя! Мы не успели с тобой договорить. Мы не вернули тебе свой долг, взятый, когда ты рассказывал нам про город, в котором мы живем. Это на совести города. Кефир с нас...
Как будем жить дальше?
...Говорят, что фотографы, окончив свой земной путь, уходят в страну серебряных теней, которую они создают всю свою жизнь. Вот и ушел в свою серебряную страну выдающийся русский фотохудожник Евгений Каширин, ушел наш Женя...
Природа щедро одарила его. Судите сами: фотохудожник, историк, краевед, педагог, архивист, просветитель, мастер устного рассказа, телеведущий. И в каждой ипостаси, особенно в фотографии, он проявил себя недюжинно, самобытно и ярко. Нам, его коллегам, казалось порой, что он разбрасывается, распыляется, размыкивает свою фотографическую предназначенность не на главное, на сиюминутное. Мы не понимали, что именно так он реализует, может быть, главный свой талант - талант человеколюбия. Человеческая жизнь, человеческая душа - главная ценность бытия. Вот его идеал, вот его творческое кредо, вот фундамент, на котором зиждятся поэтика и эстетика фотографий Евгения Каширина. По моему глубокому убеждению, чистая и звонкая фотолира Жени по своему масштабу и глубине проникновения в народную жизнь сродни творчеству нашего великого земляка. По складу фотографического дарования он с самых первых шагов, с художественной школы при институте имени Сурикова в Москве, ступил на трудный, но самый достойный путь - на тропу истинной фотографии. «Я - ловец образных мгновений жизни» - так он говорил о себе фотографическом. С полным правом его можно назвать русским Картье-Брессоном, в творчестве которого, как известно, с максимальной полнотой воплотился стиль подлинной фотографии и который поэтому стал интернациональным ее олицетворением.
Женя всегда, снимал по-брессоновски. Стоит взглянуть на его работы, и любой человек понимает - да, это настоящее, да, это истинное. Именно в фотографиях Каширина запечатлена правда о реальном бытии нашего народа во второй половине ХХ века. В те времена, когда вся художественная жизнь страны была насильственно втиснута в выморочные рамки метода «социалистического реализма», особенно уродливого применительно к фотографии, ибо в ней подлинность является краеугольным камнем существования, именно снимки Жени (и подобных ему художников) сохранили живую душу, доказали право светописи именоваться полноценным видом искусства.
Как-то так получилось, что при гигантском количестве публикаций, начиная от стенных газет и самых престижных центральных журналов, и кончая научными монографиями, никто никогда не издал ни одного альбома избранных работ мастера, давно уже ставших национальным достоянием. Правда, последний год в рамках проекта «Культурная инициатива» был задуман и начал обретать контуры альбом «Рязань и рязанцы в фотографиях Евгения Каширина» - вещь замечательная, содержащая около двухсот работ с авторскими комментариями. Но, видимо, в России как в России: все заслуженное - посмертно.
Тем, может быть, большее значение обретает увидевший свет 23 июня фотоальбом «9 фотохудожников Рязани», изданный рязанским СФР. (Не думали мы, что этот альбом станет последним прижизненным изданием с шедеврами мастера...)
У него была мечта - создать в Рязани Музей русской фотографии и возглавить его. О, какой бы это был директор! Здесь слились бы и еще ярче заблистали все его таланты, все умения - от глубочайшего знания предмета до дара общения с людьми. Последние полтора года Женя активно работал над претворением своей (и всей фотографической общественности) мечты в жизнь. Не успел...
Ушел из жизни Мастер светописи, ушел русский Картье-Брессон.
Как будем жить дальше?
Кудрявый мальчик, художник, гражданин...
Женя, ах, Женя, Женечка, Евгений - сколько еще добрых, теплых, искренних слов мы, не задумываясь, могли бы сказать об этом замечательном человеке с большой буквы.
Но мы его уже увидим, идущим нам навстречу с открытой улыбкой, притягивающей к себе и никогда не вызывающей раздражения, а только доброжелательность и участие.
Сердце не хочет принимать страшное сообщение, что тебя уже нет среди нас живых, твоих близких и родных и просто знакомых товарищей и друзей.
Твой почет и уважение среди земляков - наша благодарность за твое призвание - любить свой любимый город и пронести ее через свое творчество.
Ты был не фотографом, а художником, летописцем, видевшим через объектив фотокамеры мир не только в заданном ракурсе, но и наполняя его своим индивидуальным контекстом, не опошляющим, а возвышающим звание патриот своей родины, певец родного края.
Но сегодня мы все склоняем свои головы перед тобой, уходящим в другой неведомый нам мир. Мы никогда не забудем тебя наш Женя, Евгений, Женечка. На этой земле память о тебе будет долгой как история нашего края. Спи спокойно, дорогой земляк, пусть земля тебе будет пухом.
Скончался 29 июня 2007 года.
"Новая газета" №23 02.07 - 09.07.2007
